В целом: Двойная угроза

Для России торможение либо новый спад мировой экономики означает прежде всего снижение спроса на основной товар экспорта – нефть.

Сценарий Минэкономразвития показывает, что падение экономики при снижении нефтяных цен до тех же $60/барр. будет намного менее глубоким, чем в 2009 г. «Нет такого пузыря, как до кризиса», – согласен главный экономист ФК «Открытие» Владимир Тихомиров: если сценарий-2008 полностью перенести на 2012 г., то спад, по его расчетам, составит максимум 3–4% против более чем 9% в 2009 г. Главным выученным уроком и посткризисным достижением экономисты называют изменение курсовой политики Центробанка. Сдерживание девальвации в течение четырех месяцев конца 2008 – начала 2009 г. привело не только к масштабной валютизации, но и парализовало экономическую активность в стране. Недавнее (в августе – сентябре 2011 г.) падение рубля еще раз показало, что теперь ЦБ «стоять насмерть» не станет. Переход к более гибкому курсообразованию, с одной стороны, служит страховкой от притока спекулятивных денег (которые так же быстро утекают обратно), с другой – амортизатором внешних шоков. «Ослабление рубля скорректирует платежный баланс, слабый рубль будет поддерживать и доходы бюджета при более низких ценах на нефть – в этом смысле финансово мы стали более стабильны», – говорит главный экономист «Тройки диалог» Евгений Гавриленков.

Пока, несмотря ни на что, цены на нее держатся на высоком уровне. Стресс-тест Минфина показал, что при снижении цены нефти до $60/барр. 2012 г. России удастся проскочить – благодаря сбережениям в нацфондах (резервный фонд по итогам этого года увеличится вдвое – до 1,7 трлн руб.), хотя их объем к ВВП и вдвое ниже, чем накануне 2009 г., когда он достиг 16%. Кроме того, в самом бюджете-2012 заложен антикризисный резерв в 310 млрд руб. (200 млрд руб. – на поддержку населения и системообразующих предприятий и 110 млрд руб. – на госгарантии предприятиям). «Мы готовы к тому, что ситуация будет меняться в худшую сторону», – уверяет и. о. министра финансов Антон Силуанов.

Но даже если цены на нефть останутся на высоком уровне, стагнирующие объемы экспорта приведут к снижению нефтедоходов и сокращению положительного сальдо счета текущих операций: центр управления макроэкономическими рисками все больше смещается в сторону курсовой политики. Любой сценарий развития экономики, даже оптимистичный, предусматривает заметное ослабление рубля, говорит эксперт ЦМАКП Дмитрий Белоусов: «Платежный баланс становится точкой нестабильности. Ухудшение текущего счета провоцирует вывод капитала инвесторами». С 2012 г. рубль переходит в режим девальвации и в трех различных сценариях, рассчитанных Центром развития Высшей школы экономики. Такие же перспективы даже при сохранении высоких – около $100/барр. – цен на нефть видит Минэкономразвития.

«В условиях отсутствующего роста мировых цен [на энергоресурсы] мы обречены на то, чтобы сальдо по текущим операциям обнулилось», – убежден замминистра экономического развития Андрей Клепач: рост цен на нефть лишь отодвинет это на год-два, т. е. на 2014–2015 гг. Стабильность валюты и всей финансовой системы напрямую будет зависеть от притока инвестиций в страну. Как и темпы экономического роста: при стагнации прежнего драйвера роста – внешнего спроса – их может поддержать только внутренний спрос. Его можно стимулировать поддержкой потребления через повышение социальных расходов и кредит, но это будет стимулировать спрос на импорт (и ослаблять текущий счет) и увеличивать риск для бюджета, перегруженного соцобязательствами, – для роста расходов неплохо бы иметь соответствующую доходную базу. Ее нет ни у Пенсионного фонда, ни у предприятий – прежнего роста зарплат и пенсий не будет (см. график на стр. 07).

В качестве главного источника роста остается инвестиционный спрос: необходимо формировать условия для инвестиций, как внешних, так и внутренних, создающих новые производства и рабочие места. Улучшение делового климата становится главным условием роста благосостояния страны. А это требует решительных структурных изменений – от пенсионной реформы, которая сократила бы нагрузку на бюджет, до судебной.

Реформы или кризис

Новому правительству предстоит тяжелый выбор – сокращать расходы либо повышать налоги. Политическая ситуация гораздо острее, чем в 2008 году, году предыдущих политических выборов, когда темпы роста экономики еще были высоки, а бюджет – в профиците, отмечает агентство Standard & Poor’s. В этом году бюджет снова в профиците, однако нестабильность мировых рынков и угроза мировой рецессии не вызывает уверенности в возможности сохранения профицита в последующие годы. А ненефтяной дефицит (разница между расходами и доходами без учета нефтегазовых) подскочил с докризисных 1–3% ВВП до 11% ВВП и, согласно прогнозам Минфина, останется на высоком уровне – к 2014 г. снизится лишь до 9%.

Не прекращающийся с осени 2010 г. отток капитала, поначалу столь удивлявший председателя ЦБ Сергея Игнатьева (ведь цены на нефть высоки, экономика и промышленность, хоть медленно, но восстанавливаются, уровень госдолга – один из минимальных в мире), резко усилился осенью 2011 г., за 10 месяцев этого года составил $64 млрд – это (для сравнения) примерно 43% инвестиций в основной капитал за тот же период. А за год, ожидает Минфин, из страны уйдет $85 млрд. Больше было только в период девальвации 2008 г. – $133 млрд. Сокращаются и «входящие» потоки – прямые инвестиции в Россию еще крайне далеки от предкризисных значений (за полугодие – $23,4 млрд, по данным ЦБ; в первом полугодии 2008 г. примерно столько же поступало ежеквартально), и ждать их увеличения не приходится. Зато поток прямых инвестиций из России за рубеж быстро восстановился и растет ($33,5 млрд – в первом полугодии 2011 г. против $33,2 млрд в тот же период 2008 г.).

Инвесторы выводили средства, ожидая ослабления платежного баланса и рубля, сообщал весной Игнатьев. При пониженных – в сравнении с потенциальными – темпах роста экономики рубль будет слабеть, не сомневается главный экономист HSBC по России Александр Морозов. Замкнутый круг: вялый рост экономики не привлекает капитал, без капитала ускорения роста ожидать сложно. Фундаментальная причина – «это, прямо скажем, не очень хороший инвестиционный климат», объяснил Игнатьев.

Деловой климат, по большинству всех оценок, ухудшается, особенно уровень коррупции, которая тоже есть форма оттока капитала, рассуждает Морозов: «Если посмотреть, то в России всегда был отток капитала, кроме 2006–2007 гг., когда она стала модной темой». Деньги уходят не потому, что «там» хорошо, а потому, что здесь, в России, плохо, пишут эксперты Центра развития ВШЭ в прогнозе «Кризис: часть вторая».

Угроза двойного дефицита к 2014 г. – бюджета и платежного баланса – не оставит правительству выбора: оно будет вынуждено проводить реформы, повышающие инвестиционную привлекательность страны, убежден экономист «Ренессанс капитала» Иван Чакаров. По шкале конкурентоспособности швейцарской бизнес-школы IMD общее качество институтов России оценивается в 2,7 балла из 10 возможных, это 46-е место среди 49 стран. По расчетам экспертов Высшей школы экономики, рост качества институтов на 1 балл ускоряет темпы экономического роста на 0,31 процентного пункта. Это значит, что, даже если при скромных темпах роста в 3% Россия повысит качество институтов до уровня Китая (4,5 балла), это сэкономит 3–4 года развития из 20, т. е. ускорит его на 15–20%. Без политики по улучшению инвестиционного климата Россия не сможет претендовать даже на сохранение текущих темпов роста (примерно 4%) – он затухает до 1,5–2% и без падения цен на нефть, говорит эксперт Центра развития ВШЭ Максим Петроневич. Но и 4% «недостаточно ни для чего» – ни для решения социальных проблем, ни для оборонных, ни для модернизации инфраструктуры, указывает Белоусов. Стагнация экономики, консервирующая доходы бюджета, может помимо прочего обострить проблему бедности – социальная дифференциация только-только, с 2009 г., начала сокращаться, отмечает он.

Проблема доверия

Самое узкое место экономической политики – это доверие, считает руководитель Экономической экспертной группы Евсей Гурвич: отток такого объема в отсутствие кризиса – это во многом результат отсутствия доверия из-за непоследовательных решений, в том числе в бюджетной и налоговой политике.

Если в кризис социальной напряженности удалось избежать благодаря контрциклической политике – увеличению расходов, то сейчас ресурсом для подобных решений может стать только увеличение налогов, варианты которого уже обсуждаются правительством. При этом, по расчетам ЦМАКП, в ближайшую трехлетку рост пенсий едва будет превышать инфляцию. Объявленное же наращивание военных расходов рискованно не только экономически, но и политически, пишут эксперты Центра стратегических разработок (ЦСР) в докладе «Движущие силы и перспективы политической трансформации России»: число граждан, которым это выгодно, в 35 раз меньше, чем число пенсионеров, а дополнительные расходы на пенсионную систему и оборону будут одинаковы – почти 4% ВВП в год. Цена подобного наращивания военных расходов – эквивалент повышения НДС на 6–8 процентных пунктов, посчитали в Минфине. Курс на наращивание расходов вызовет сопротивление и бизнеса, и населения, заключает ЦСР: бюджетная политика, до сих пор гасившая напряженность, теперь будет дополнительным фактором усиления политической напряженности.

Без «перезагрузки кредита доверия» – проведения социально-экономических реформ – надвигающийся политический кризис надолго отодвинет вхождение России в группу развитых стран, пишут Михаил Дмитриев и Сергей Белановский (руководитель и эксперт ЦСР) в докладе «Политический кризис в России и возможные механизмы его развития».

По данным ЕБРР, прошлый кризис вызвал рост недовольства режимом по всему миру, при этом страны с развитым рынком разочаровались в демократии, а в странах с авторитарными режимами, наоборот, вырос запрос на рыночные реформы и демократию. В России же по итогам 2010 г. в сравнении с докризисным 2006-м особого изменения в отношении и к рынку, и к демократии ЕБРР не заметил. Но с 2011 г. недовольство экономической политикой выросло и у бедных, и у богатых, заметили эксперты ЦСР: и малообеспеченное население, и средний класс были вынуждены сокращать потребление. Дальнейшая неустойчивость экономического роста это недовольство только усилит, предупреждают они: миновать политический кризис Россия может только при возобновлении быстрого роста.

На то, что центральная проблема России – отсутствие конкуренции не только в экономике, но и в политике, обращают внимание и правительственные эксперты, готовящие стратегию-2020. Увеличивающийся городской средний класс, заинтересованный в защите своих интересов, прав собственности, справедливой судебной системы, не имеет политического представительства – кремлевская попытка создать партию «Правое дело», которая бы абсорбировала растущее недовольство партией власти, провалилась.

Главный вызов кризиса – в повышении эффективности политических решений, без этого страна даже с хорошими торговыми потоками и госдолгом всего в 11% ВВП все равно не будет вызывать доверия и будет казаться рискованной, замечает председатель совета директоров «МДМ банка» Олег Вьюгин. Однако дефицит политических решений в странах Европы показывает, как нелегко они даются, добавляет он. Снижение доверия населения может сделать принятие решений еще более нелегким: на выборах в Госдуму партия правящего тандема, хотя и получила, по официальной версии, почти 50% голосов, потеряла в сравнении с 2007 г. порядка четверти поддержки. В 11 крупных городах – Тольятти, Новосибирске, Иркутске, Омске, Братске, Ангарске, Воронеже, Орле, Рязани, Владивостоке, Екатеринбурге – «Единую Россию» обошла КПРФ, а в Москве, где ЕР набрала голосов в 1,5–2 раза больше, чем показывали данные exit polls, результаты выборов спровоцировали митинги протеста, разогнанные ОМОНом.

Снижение поддержки избирателей может стать препятствием для проведения правительством непопулярных реформ, считает главный экономист ФК «Открытие» Владимир Тихомиров, а если поддержка Владимира Путина на президентских выборах 4 марта 2012 г. снизится столь же драматически, это может парализовать способность элиты к решительным действиям вообще. Но без реформ, повышающих привлекательность России для инвестиций – внешних и внутренних, – текущая экономическая политика ведет в тупик, замечает Тихомиров: к затухающему росту со всеми вытекающими проблемами для бюджета и экономики. По крайней мере, если сценарные расчеты Минэкономразвития и ЦБ окажутся близки к реальности, у властей есть еще года два-три, чтобы порассуждать о модернизационном рывке.